Железо рождает силу. Сила рождает волю. Воля рождает веру. Вера рождает честь. Честь рождает железо.(c)
У меня уже был, но хочу еще
Ответы
31.10.2014 в 18:27
Пишет vinyawende:Флэшмоб "Персонаж и..."URL записи
АПД: Поднимаю, просто так.
Я увидела на просторах Дайри флэшмоб "Персонаж и... кто-то или что-то". То есть комментирующий загадывает персонажа и какую-то переменную: другого персонажа, абстрактное понятие или еще что-то в этом роде. Ну, например, "Манвэ и... Варда", "Манвэ и... орлы", "Манвэ и...чувство долга","Манвэ и отбойный молоток"...Так вот вы загадываете, я пишу про это десять фактов из своего фанона.
Вообще-то я видела этот флэшмоб у ролевиков, но, мне кажется, его и просто так можно проходить.
Так что загадывайте!
Ответы
-
-
21.09.2019 в 19:42-
-
21.09.2019 в 20:04-
-
21.09.2019 в 20:07-
-
21.09.2019 в 20:35-
-
21.09.2019 в 20:48-
-
22.09.2019 в 00:34Пертурабо и Император
1. Пертурабо очень рано понял, что отличается от прочих людей и что он, скорее всего, искусственно создан. Ведь он верил ни в каких богов, а значит, понимал, что он появился благодаря некоей пока непостижимой для него технологии. Как следствие, где-то должен быть его создатель. Пертурабо спокойно жил с этим осознанием, не тешил себя необоснованными мечтаниями. Он не считал, что тот, кто создал его должен обязательно его найти и, тем более, сделать ему что-то хорошее.
2. Встретив наконец Императора, Пертурабо был, конечно же, впечатлен. Но мальчишеский восторг, как было у Гая Хейли, в мой хэдканон категорически не укладывается. Нет, Пертурабо отнесся к своему настоящему отцу так же, как в приемному: стал честно ему служить. Только теперь оснований для верности было не в пример больше.
3. Император многое дал Пертурабо, и он это ценил. У Императора были технологии, которые Пертурабо и не снились. Император дал ему и их, и Легион, и возможность для творчества и исследований. Пертурабо умел быть благодарным, и он твердо решил, что не подведет отца и станет лучшим из его сыновей.
4. Поначалу все шло хорошо. Император высоко оценил таланты Пертурабо и возлагал на него большие надежды. Четвертый Легион, который достался Пертурабо, был в затаке своей славы, но когда-то он был лучшим, и Пертурабо сделал все возможное, чтобы он снова таковым стал. Методы были жестоки, но возымели колоссальный эффект. Железные Воины не стали первым из Легионов, но были лучшими (таки!) в осаде и обороне. Пертурабо знал, что мог бы лучше (он всегда был весьма строг к себе и не останавливался на достигнутом), но собственным успехам радовался и ждал признания от отца.
5. При этом Пертурабо не считал достойным себя хоть как-то привлекать к себе внимание. Он считал, что уважение нужно заслуживать делом, а не словами. Он просто честно делал свое дело, не допуская просчетов и справляясь с любой возложенной на него задачей. Поначалу Император отмечал его заслуги, но потом, видя, что Пертурабо ничего не нужно, стал воспринимать их как должное. Он привык, что тот готов браться за самую тяжелую и неблагодарную работу, отдавая все лавры другим.
6. Пертурабо и не был тщеславен. Он был верен отцу и действительно не так уж во многом нуждался. Он считал, что и так получил многое - Легион, технику, флот, знания. теперь нужно было все это применить,и он применял самым рациональным образом. Недовольство Пертурабо накапливалось постепенно, разъедало его медленно и незаметно, как ржавчина точит металл. Он смотрел на своих братьев, овеянных славой и получающих почести и награды за свершения зачастую меньшие, чем то, что делал он. Железные Воины же становились надежной и незаметной рабочей лошадкой этой войны, теми, кто либо рассеивается по гарнизонам, как бы переставая существовать для всего Великого Крестового Похода, либо из шагает из грязи и крови в грязь и кровь, не слыша ни одного хорошего слова. Неприглядные подробности военных будней не были интересны летописцам, за тысячи километров траншей не вручали орденов. Все это бесило Пертурабо, но он терпел и был верен отцу несмотря ни на что.
7. А еще Пертурабо мечтал творить. Он хотел строить не только серые, сугубо функциональные крепости, но и прекрасные города, где жители Империума не будут ни в чем нуждаться. В его проектах, которые один за другим отправлялись в стол. каждый дом был произведением искусства. Пертурабо изобретал самую разную технику - и не только для войны, но и для жизни. Однако Императора все это не интересовало. если другие примархи имели возможность воплощать свои идеи в жизнь прямо во время похода, то от Пертурабо требовалось только воевать. Переломить хребет очередному намертво упершемуся врагу и идти дальше, к следующему. Пертурабо для отца сам был оружием, бездушной машиной войны, и в ином качестве он его не воспринимал.
8. В принципе, в таком непонимании была и вина Пертурабо. Несмотря на свою преданность, он оставался довольно замкнут и скрытен, и вывести его на откровенный разговор было крайне тяжело. А поскольку Императора он устраивал в таком качестве, то ничего и не менялось.
9. После геноцида на Олимпии пути назад уже не было. Пертурабо тяжело переживал о том, что натворил, когда им овладело безумие. Он скорбел о своем "родном" мире, ему был отвратителен сам факт совершенного предательства. Он жалел и об Империуме, в светлые идеалы которого он никогда не верил, но саму идею объединения человечества считал неплохой. Жалел о своих проектах, которые ему теперь уже точно не доведется воплотить в жизнь. А вот об Императоре он не жалел. Он считал, что в отношении отца он наоборот прозрел, потому что отец его преданности не заслуживал. И все же, чтобы заставить Пертурабо сменить сторону, потребовалось стороннее вмешательство. Без него он так и остался бы верен, ведь его слово - железо, чего уж там.
10. Весь путь от верного вассала до ренегата Пертурабо проделал как бы незаметно для окружающих. Железные Воины до последнего брали на себя самые тяжелые и неблагодарные задачи, разве что становились все более мрачными и жестокими - как и их примарх. А потом он просто взял и сменил сторону. И это многое решило на Истваане.
-
-
22.09.2019 в 02:31Narwen Elenrel, вроде на "Толкин.su" в энциклопедии тот факт, что Фаниэль осталась в Амане сопровождается сноской на страницу в HoME. Правда, сам текст я не проверяла, есть ли там это указание точно и в какой именно форме, не берусь утверждать.
Про Фингона и Арэдэль очень интересно и многое совпадает. Только последний пункт однозначно нет, но тут многое действительно завязано на мифрильный личный фанон, в частности, о том, посылал ли Тургон вести отцу, имхо, 100% посылал.
Хотела написать, что и без сообщений Финголфин бы обязательно почувствовал, что дочери не стало... но вспомнила, что это тоже фанон)
-
-
22.09.2019 в 03:05-
-
22.09.2019 в 03:21« ... но имена сыновей написаны так: Финголфин (Fingolphin) и Финарфин (Finarphin), и добавлен такой комментарий: «Эти имена приводятся в том виде, который они приобрели позже в Средиземье (кроме имен Финдис и Фаниэль, не покидавших Валинора)»» (ПКС, X том)
У меня есть мифрильный фанон, что Тургон сообщил отцу и брату о своем уходе. Мол, построил сокрытый город, переселяюсь туда, не ищите. А дальше все-таки молчал. Потому что иначе не было бы смысла требовать от Хурина и Хуора, чтобы даже не намекали про город и лгали, что скитались в глуши. Весточку бы Фингону через них передал)
vinyawende, Анкорина, я тоже думаю, что Финголфин почувствовал, но вопрос был про Фингона) А почему Фингон не пошел со своим сном к отцу - постеснялся. В моем представлении Финголфин был очень рационален и прагматичен, и с туманными предчувствиями - это явно не к нему. Так они и остались каждый наедине со своими дурными мыслями.
-
-
22.09.2019 в 03:31-
-
22.09.2019 в 11:16-
-
22.09.2019 в 12:23Я тоже что-то отстала от книг по Вахе, увы.
-
-
22.09.2019 в 12:24-
-
22.09.2019 в 12:39-
-
22.09.2019 в 12:58-
-
22.09.2019 в 13:01-
-
22.09.2019 в 13:08-
-
22.09.2019 в 16:16Гил-Галад и Финголфин
Похоже, я просто не могу не накатать простыню метр в рулоне, если спросить меня про этих персонажей
1. В жизни маленького Гил-Галада Финголфин занимал очень важное место, сразу после родителей, а может, и наравне с ними. Отец часто бывал в разъездах, так что часть времени Эрейнион был с дедом, да и когда отец был на месте, очень любил с ним общаться. Отношение Эрейниона к деду было двойственным. С одной стороны, он был для него даже больше, чем героем и примером для подражания. Героями и примерами для подражания были отец, двоюродная бабка Иримэ и другие военачальники, а Финголфин был как бы над всем этим и недостижимо, заоблачно крут. С другой стороны, Гил-Галаду никогда не казалось, будто дед смотрит на него как-то свысока, и между ними слишком большая дистанция. Его можно было легко уломать поиграть во что-нибудь или доверить свои переживания, и он относился к этому серьезно и с пониманием.
2. В представлении Гил-Галада его дед знал абсолютно все на свете. О чем его ни спросишь - он все мог рассказать и объяснить, да еще понятно и интересно, простым языком, так что ребенок легко мог в этом разобраться. Отец тоже много чего рассказывал, но дед превращал любой разговор в нечто особенное, как бы открывая целый мир из любой темы. Если Гил-Галад спрашивал, почему трава зеленая или почему ветер дует, то непременно получал целый рассказ о том, как растения питаются светом, и как перемешаются в мире воздушные массы, какие бывают ветра, и почему они такие. Если спрашивал о мечах, то узнавал, какой формы и баланса они бывают, чем различаются, из какой стали их куют, и как получается такая сталь.
3. У Финголфина было не так уж много свободного времени, но время для внука он всегда находил. И делал он это вот как: просто позволял ему таскаться с собой везде, разве что в бой не брал. Так что маленький Гил-Галад часто сидел на советах или крутился рядом с Финголфином, когда тот занимался делами. И хотя внимания ему тогда уделялось не особо много, он был очень доволен, поскольку чувствовал себя ужасно взрослым и важным. Окружающих это умиляло, а Гил-Галад только позже понял, что от такого времяпрепровождения была немалая польза, ведь он, сам того не замечая, запоминал и усваивал многое, что пригодилось ему впоследствии.
4. Финголфин видел в Гил-Галаде будущего полководца и теоретически своего наследника и воспитывал его соответственно. О роли наследника Эрейнион не думал, но полководцем быть мечтал, поэтому ему все нравилось. Впрочем, это было не только увлекательно и весело, но и очень тяжело. С самого раннего возраста немалую часть его жизни составляли учеба и тренировки. Он должен был усваивать довольно сложные для ребенка вещи быстро и в больших количествах, а меч впервые взял через весьма малое время после того, как научился ходить. И начиная с хоть сколько-нибудь осмысленного возраста его совершенно не жалели, и таких синяков, как у него, ни у кого из его ровесников не было. Кстати, драться его Финголфин не учил, он только иногда проверял, что внук умеет. Ибо в этом он был из рук вон плохим наставником. Эрейнион этого не понимал, думая, что ему просто рано еще, и огорчался.
5. Финголфин никогда не скрывал от Гил-Галада реалий жизни, не смягчал краски, и Эрейнион очень рано узнал, как страшен Враг и его твари, что всякий, даже самый умелый воин, не неуязвим и может погибнуть, что потери в войне неизбежны, а еще что победить в войне с вала будет очень-очень трудно. Но с раннего возраста он учился и не бояться всего этого. Еще Финголфин говорил, что когда-нибудь Эрейнион должен стать не как он, а лучше него, ведь те знания и умения, которые ему давались ценой крови и многих жертв, Эрейнион получает просто так. Гил-Галад не представлял, как такое возможно, но очень старался.
6. Такая жизнь для Эрейниона была нормальной и естественной, и он не понимал, как может быть иначе. Поэтому его удивляло, что и дед, и отец иногда странно мрачнеют, глядя на него, а мать часто спорит с ними и иногда даже плачет, умоляя пожалеть его. Гил-Галад мтаь любил больше и вообще не мог выносить ее слез, но считал, что та неправа. Ведь действительно, с чего и зачем его жалеть?
7. Гил-Галад был рядом с Финголфином, когда началась Браголлах. Это была самая долгая ночь, и Эрейнион собрался провести ее наверху главной башни Барад-Эйтель и смотреть на звезды в телескоп. И вот Финголфин настроил телескоп и поставил Гил-Галада на табурет, чтобы тот мог дотянуться до окуляра. Но мальчик оступился, схватился за телескоп и наклонил его вниз. Однако он все-таки глянул в него - чтобы увидеть совсем близко извергающий Тангородрим. Финголфин тоже это увидел, пусть и не так подробно. Он быстро схватил внука и побежал вниз, собирать войско. Тогда впервые Гил-Галад испугался, до крика и паники, а Финголфину было совершенно не до того, чтобы его успокаивать, и это было особенно жутко. Он просто отдал его матери и приказал отправляться на юг, в Дор-Ломин. Эрейнион более-менее пришел в себя уже по дороге и... сбежал. Так у него началась совсем другая жизнь.
8. До того Эрейнион, бывало, спорил с отцом, нарывался и не слушался. Но с дедом - никогда. Он мог сделать что-нибудь недозволенное по-тихому, но не стучать кулаком по столу. Финголфин никогда не наказывал его, даже голос не повышал, но было в нем нечто такое, что перечить не хотелось. Но в Браголлах и отец, и дед пытались отнять у него право быть на своем месте, лишить возможности защищать свой дом по мере сил. И тогда Гил-Галад уперся намертво. Его много раз пытались отправить на юг, но он возвращался, прикидываясь одни из немногих детей, что остались в крепости. Он помогал в госпитале, подавал стрелы и горшки со смолой и маслом на стенах - словом брался за все, чем в чем мог быть полезен. Бывало, он, надышавшись вулканического дыма, сам оказывался у целителей, но когда его отправляли на юг, он отбивался как звереныш и все равно сбегал. Как-то раз Финголфин не выдержал и оттаскал внука за уши, и Гил-Галад на это жутко обиделся. Впрочем, это не помогло. Только потом Эрейнион осознал, сколько нервов вымотал своей родне, которой и так приходилось несладко.
9. Финголфин сам же рассказывал Эрейниону, что никто не вечен, но Гил-Галад никогда за него не боялся. За отца, бабку и других воинов боялся очень сильно, но не за него. Ему казалось, что его дед столь великий воин и полководец, что он просто не может проиграть, и с ним ничего не может случиться. Он не раз видел Финголфина раненым и серьезно, но это все казалось будто бы понарошку. Так что когда он погиб, Эрейнион даже не сразу смог осознать, как такое вообще могло произойти, и это было для него страшным ударом. Мир его детства рухнул окончательно, в нем не осталось ничего вечного и неизменного. Потом Гил-Галад считал, что именно в тот день стал взрослым. Это было действительно так, потому что горевал Эрейнион недолго, а потом утер слезы и дал себе слово, что отомстит. Потом, уже в Войну Гнева, он вспомнил о своем обещании.
10. Гил-Галад и Финголфин были очень похожи внешне. Настолько, что если бы их увидели рядом, то могли бы перепутать друг с другом. Проверить это, конечно же, никто не мог, потому что Финголфин погиб когда Эрейниону было всего 18 лет. Впоследствии это сходство сыграло с Гил-Галадом злую шутку. Когда он стал королем, подданные неосознанно ждали от него того же, чего ждали от его деда. Эрейнион же и так всеми силами старался прыгнуть выше головы и эти невысказанные ожидания воспринимал как обидный упрек. Впрочем, со временем, Гил-Галад действительно стал не хуже, а может, и лучше. Родня из Валинора тоже смотрела на него так, будто увидела призрака. Единственный плюс - врагов это тоже изрядно пугало)
-
-
22.09.2019 в 21:49Гил-Галад и Келебримбор
1. Впервые Гил-Галад познакомился с Келебримбором после падения Нарготронда. До того он, конечно же, знал, что у него есть троюродный брат. Но если он и видел его до Браголлах, то всего пару раз, и интереса они друг к другу не проявляли. Потом Келебримбор жил в Нарготронде, а там Эрейнион никогда не был. Словом, до падения Нарготронда Гил-Галад знал о Келебримборе только имя, что он сын Куруфина и вроде как кузнец.
2. Когда Келебримбор явился в Арверниэн, Гил-Галад еще удивился, почему нарготрондцев ведет потомок Феанора. И первая встреча была не очень-то приятной. Келебримбор в свою очередь удивился, что тут всем заправляет мальчишка, которому едва сравнялось 50 лет, и попытался заправлять на свой лад. Гил-Галад закономерно возмутился. Поначалу он был полон сострадания и к беженцам, и к Келебримбору, но его поведение его выбесило, и он попытался потсавить того на место. Келебримбор был эльфом язвительным, и высказал Гил-Галаду все, что думает по поводу его возраста и разумения. Словом, они совсем не поладили, и неизвестно, чем бы это все закончилось, но вмешался Кирдан. С тех пор они долгое время общались только по делу и друг друга избегали.
3. Несмотря на то, что на родича Эрейнион был обижен, настоящей нелюбви к Келебримбору он не испытывал. Более того, со временем их отношения все-таки налаживались Так или иначе, они пересекались, и хотя их общение сводилось либо к сухим деловым фразам, либо ко взаимным довольно жестоким подколам, они оба понимали, что друг другу нужны. Более того, не такую уж фигню творил Келебримбор, и не так уж глуп и несмышлен был Гил-Галад. Так их отношения становились чуточку теплее, хотя до дружбы было еще очень далеко.
4. Потом пришли беженцы из Дориата, а затем из Гондолина. Гил-Галад спокойно отдал им Арвениэн уже официально, но многое без него все равно не обходилось. И тогда оказалось, что с Келебримбором ему проще, чем с дориатскими синдар да и чем с гондотллим поначалу. Они-то друг друга уже знали. Потом Гил-Галад, конечно, нашел общий язык с Туором и Идриль и сдружился с Эарендилом, но первое время множество новых лиц заставило его больше ценить Келебримбора. Но, конечно, в глаза бы он этого ему никогда не сказал.
5. Кардинально их с Келебримбором отношения изменились после штурма Гаваней, когда Эрейниона очень поразило, что он принял командование над теми, кто перешел на сторону защитников, и защищал свой город от собственной же родни. Гил-Галад опасался обратного, и такой поступок вызвал у него огромное уважение.
6. А во время Войны Гнева Келебримбор стал для Эрейниона вовсе незаменимым. В отличие от Гил-Галада, Келебримбор не рвался в бой в первых рядах, но он конструировал и обслуживал осадные машины, и он был в этом лучшим. Кроме того, несмотря на все прошлые разногласия, Келебримбор был одним из немногих, кто поддерживал Эрейниона. Ведь ему было трудно: для родичей из-за Моря, он был совсем еще ребенком, но при этом в войне понимал куда больше. И достучаться до них было порой трудно, но необходимо. А от Келебримбора он чувствовал поддержку и был за это очень благодарен. Именно тогда они стали настоящими друзьями. Хотя и подкалывать друг друга не перестали, просто прежние попытки задеть превратились в куда более безобидное соревнование в остроумии.
7. Гил-Галад был очень рад за Келебримбора, когда тот собрал верных ему эльдар и основал Эрегион. Он любил там бывать и не уставал восхищаться, как здорово там все устроено. А еще благодаря Келебримбору он познакомился с гномами.
8. Эрейнион делал ювелирные украшения, но не достиг никаких особенных высот. Это было чем-то вроде хобби для себя, которое не выносят на публику. Он много раз подумывал пойти за советом к Келебримбору, но всякий раз не решался. Он опасался, что получит от него только насмешки, ведь по сравнению с творениями Келебримбора его собственные поделки только насмешек и были достойны. И зря, потому что Келебримбор мог бы и научить его. Однако не сложилось.
9. Когда эльдар пришел Аннатар, Гил-Галад подозревал неладное и всеми силами пытался отговорить Келебримбора, заставить усомниться в добрых намерениях этого существа. Увы, Келебримбор был глух к его советам и даже разругался с ним, утверждая, что Гил-Галад просто завидует процветанию и величию Эрегиона, которое с появлением Аннатара приумножилось. Но Гил-Галад не сдавался и продолжал приводить все новые и новые аргументы. Увы, Келебримбор был очень упертым и понял его правоту лишь тогда, когда было поздно. Потом они успели поговорить, и Келебримбор признался, как был слеп. Эрейнион мог бы сказать ему много резких слов, ведь с его точки зрения Келебримбор был не слеп, а ужасающе туп, но он прикусил язык и впервые общался с ним не как обычно, а искренне посочувствовал и пообещал, что поможет. Где-то я видела об этом очень классный фанфик)
10. Как известно, помочь Келебримору у Гил-Галада не получилось. Эрегион был разрушен, а Келебримбор погиб, и Гил-Галад очень скорбел по нему. Настолько, что чуть было не наделал досадных ошибок и безрассудных поступков, но, к счастью, удержал себя в руках. И тем не менее, этого поражения он никогда себе не простил.
-
-
23.09.2019 в 01:40А дальше все-таки молчал. Потому что иначе не было бы смысла требовать от Хурина и Хуора, чтобы даже не намекали про город и лгали, что скитались в глуши. Весточку бы Фингону через них передал)
Ну, тайные вести - одно дело, а рассказы всем, про Гондолин, даже без указания дороги - другое. Но, кстати, клятв Тургон и от Хурина и Хуора не требовал, это был Маэглин же.
А попросить орлов отнести отцу весточку о смерти сестры Тургон мог. У него одна сестра, и это не каприз какой-то, думаю, орлы бы поняли. К тому же, я сейчас много копаю Гондолин для фика, и там вообще есть сведения, что Тургон посылал из Тумладен в Белерианд разведчиков, из эльфов. Так мог с ними и вести передавать, а отец с братом просто не палили его.
Вот им, да, было ему вести никак не передать, поэтому на Нирнаэт он явился незваным.
Похоже, я просто не могу не накатать простыню метр в рулоне, если спросить меня про этих персонажей
И это прекрасно) Спасибо огромное за интересные ответы!
Про Финголфина и Гил-Галада пункты с 1 по 5 практически совпадают с моим представлением, а остальные, скорее нет. Хотя с 10, про сходство, забавно... В моем фаноне, он так был похож на Финвэ, все выпадали в осадок, но Гил-Галада это не раздражало, с определенного времени он даже вполне осознанно этим пользовался, хотя не постоянно, конечно.
Про Гил-Галада и Келебримбора - очень интересно, но вот тут у нас опять разные Гил-Галады и Келебримборы и разные их истории, кроме 9 и 10 пункта, а, ну и 7, пожалуй.
-
-
23.09.2019 в 02:29Ну, он вообще-то и не требовал ничего. Это был Маэглин.
Вряд ли Маэглин стал бы делать что-то просто из вредности)
Про разведчиков я тоже встречала упоминания, но непонятно, насколько далеко они уходили. С этим вообще странно. То Гондолин - великая тайна, и никто из знающих, где он, не должен покидать его пределов, то Тургон посылает своих подданных в Гавани, чтобы они плыли в Аман. В общем, крутить тут можно по-разному.
Но про то, что история Арэдэль осталась неизвестной за пределами Гондолина, у меня все же значимый пунктик хэдканона)
В моем фаноне, он так был похож на Финвэ, все выпадали в осадок
Это правда очень забавно, потому что в моем хэдканоне Гил-Галад лицом похож на Финголфина, а характером - как раз на Финвэ. Однако молодого Финвэ уже очень мало, кто помнил, так что Гил-Галад редко о таком слышал. Но Кирдана точно прошибало на ностальгию)
Про Келебримбора мне, признаться, пришлось хорошенько поломать себе мозги) Дело в том, что я очень долго играю в АУшку с выжившим Маэглином, и внезапно оказалось, что мне трудно представить, как оно могло быть по канону)
-
-
23.09.2019 в 12:09Narwen Elenrel, спасибо)
Вряд ли Маэглин стал бы делать что-то просто из вредности)
Ну, вообще-то по канону именно так он и поступил, он не любил Хурина и Хуора.
никто из знающих, где он, не должен покидать его пределов
Никто из знающих о нем не должен покидать его пределов без разрешения короля. То есть король оценивает степень оправданности риска, а также степень вероятности того, что конкретный желающей выйти засыплется сам и провалит весь город, или провалит город нарочно, что, например, мог бы сделать совершенно не внушающий (и не зря) доверия Эол.
Но про то, что история Арэдэль осталась неизвестной за пределами Гондолина, у меня все же значимый пунктик хэдканона)
Понятно)
Однако молодого Финвэ уже очень мало, кто помнил, так что Гил-Галад редко о таком слышал. Но Кирдана точно прошибало на ностальгию)
Я думаю, Гил-Галад получил инфу от Кирдана, а потом в какой-то степени научился специально "включать Финвэ", когда кто-то собирался толкнуть перед ним речь на животрепещущую тему "Да кто ты такой, чтобы указывать мне, сопляк")))
Про Келебримбора мне, признаться, пришлось хорошенько поломать себе мозги) Дело в том, что я очень долго играю в АУшку с выжившим Маэглином, и внезапно оказалось, что мне трудно представить, как оно могло быть по канону)
О. Ясно)))
-
-
23.09.2019 в 12:35Не совсем. Маэглин просто на них наехал, а слово они и так дали.
«Но Хурин и Хуор хотели вернуться к своим сородичам и разделить с ними все войны и бедствия, что выпали на их долю, и сказал Хурин Тургону:
— Государь, мы лишь смертные люди, а не эльдар. Они могут долгие годы терпеливо ждать, пока не наступит день битвы с врагом; но наше время кратко, а надежды и силы быстро иссякают. Кроме того, мы не сами отыскали путь в Гондолин и до сих пор не знаем наверняка, где стоит этот город; удивленные и испуганные, были мы принесены сюда по воздуху, и глаза наши, по счастью, закрывала пелена.
Тогда Тургон согласился исполнить его просьбу и сказал так:
— Вы покинете мои владения тем же путем, каким появились в них, если будет на то воля Торондора. Печалит меня эта разлука, но, может быть, очень скоро — по счету эльдар — мы свидимся вновь.
Однако Маэглин, сын сестры короля, обладавший немалой властью в Гондолине, вовсе не печалился их уходу; он завидовал тому, что король к ним расположен, ибо не терпел людей, какого бы происхождения они ни были; и сказал он Хурину:
— Великодушие короля больше, нежели ты можешь себе представить, да и закон сейчас не так суров, как прежде; иначе бы не было у тебя иного выбора, как только остаться здесь до конца дней своих.
Хурин отвечал ему:
— Великодушие короля и впрямь велико, но если слова нашего недостаточно, мы дадим тебе клятву.» (Сильм)
Я к тому, что дозволение короля было штукой интересной. Конечно, с Эолом все понятно, он доверия не вызывал. Но Тургон посылал разведчиков в Белерианд и отправлял корабли из Гаваней, при этом Маэглин, который стал вторым после короля и пользовался его полным доверием, покидал пределы Эхориат без дозволения.
Я думаю, Гил-Галад получил инфу от Кирдана, а потом в какой-то степени научился специально "включать Финвэ", когда кто-то собирался толкнуть перед ним речь на животрепещущую тему "Да кто ты такой, чтобы указывать мне, сопляк"
И это тоже. Как реагировать подобные речи, для него было важной проблемой))) Впрочем, ему не так-то и нужно было делать с собой что-то необычное. Он слышал, что похож на Финвэ, когда вел себя так, что сам же собой был доволен. И это было очень ценной похвалой)))
-
-
23.09.2019 в 14:39Тут Тургон воссел на трон, сжимая судебный жезл, и голос его был суров: — Я не стану спорить с тобой, Темный Эльф. Лишь мечи нолдоров защищают твои бессолнечные леса. Свободой бродить в них ты обязан моей родне; если бы не они — давным-давно был бы ты рабом в подземельях Ангбанда. А здесь король — я. И, хочешь ты того или нет, — воля моя здесь закон. Лишь один выбор есть у тебя: поселиться здесь или здесь умереть. И тот же — для твоего сына. Сильмариллион.
Не удивительно, что у Маэглина слегка бомбило, когда Тургон на раз-два решил отпустить двоих смертных, которых едва успел узнать. С учетом, что на него самого, сына королевской сестры, закон распространялся со всей своей суровостью. И чего он ему стоил, все мы знаем в общем-то)))
-
-
23.09.2019 в 15:12А про Маэглина, который втайне выбирался. Ну, он втайне выбирался уже после Нирнаэт и даже после прихода Туора и отказа Тургона следовать советам Ульмо. Концепция сильно поменялась. Ну, и к тому же, он изначально и не спрашивал, то есть мы не знаем, точно ли Тургон не дал бы ему позволения выходить с исследовательскими целями. Хотя, конечно, скорее не дал бы, потому что концепция поменялась.
И это тоже. Как реагировать подобные речи, для него было важной проблемой))) Впрочем, ему не так-то и нужно было делать с собой что-то необычное. Он слышал, что похож на Финвэ, когда вел себя так, что сам же собой был доволен. И это было очень ценной похвалой)))
Пожалуй, соглашусь)))
Гэллиан, я помню, я же все это перечитывала недавно для фика) Но вообще-то Тургон на тот момент только что первый раз в жизни увидел и Маэглина и Эола, он еще ничего не знает о них, кроме того, что Эол ненавидит нолдор, потому что Эол сам первым делом разорался об этом... Что еще он мог им сказать? Ничего.
А Хурина и Хуора Тургон узнал все-таки прежде, чем они попросили дозволения покинуть город.
-
-
23.09.2019 в 15:30Концепция поменялась, а ситуация - нет. Она плавно ухудшалась, но в мире ничего от прихода Туора в Гондолин не изменилось. И мы не знаем, что заставило Мпэглина таиться от Тургона - может, убеждение, что его точно не выпустят, а может, и прямой запрет.
Так или иначе, Профессор сам, кажется, не определился со степенью закрытости Гондолина. Мне не нравится идея, что у Тургона был закон что дышло. Думаю, у него была вполне четкая политика. Осталось понять, из какого тома)
-
-
23.09.2019 в 15:49Narwen Elenrel, правильно, не собирались, чтобы не спалить Гондолин Врагу случайно. Как бы всем понятно, что делать этого не следует, а лучший вариант хранить тайну, сделать так, чтобы их вообще не связывали с Гондолином, то есть вообще о нем не говорить.
Но прямо жестких клятв Тургон от них не требовал, поэтому я не вижу, как эта ситуация противоречит возможности посылать разведчиков и вестников в другие части Белерианда. Они могли также вести себя так, чтобы их не связывали с Гондолином, например, прикидываться бродячими синдар и бродить везде. А Финголфину открывать свое инкогнито, он-то точно их не выдаст случайно.
Концепция поменялась, а ситуация - нет.
Ну, как бы в это время у Моргота уже и не осталось других целей, кроме Гондолина, который он усиленно ищет. Так что я бы не сказала, что совсем ничего не поменялось.
И мы не знаем, что заставило Мпэглина таиться от Тургона - может, убеждение, что его точно не выпустят, а может, и прямой запрет.
Э, нет. Ситуации "Маэглину нужно было выйти, чтобы поработать на благо города, он попросил Тургона его отпустить, а Тургон не отпустил, но Маэглин все равно вышел, но вместо блага города нашел себе большие проблемы" и ситуация "Маэглин считал себя самым умным, поэтому время от времени нарушал по приколу самый главный запрет в Гондолине, а в итоге нашел себе большие проблемы" - принципиально разные ситуации с принципиально разными Маэглинами. И в текстах Толкина однозначно второй вариант, а не первый. Хотя в фиках часто всплывает первый, в котором Маэглин становится лучше, без смс и регистрации, как говорится.
-
-
23.09.2019 в 17:00Ну, с моей точки зрения, вишенка на торте в том, что он говорит это при Арэдэли. То есть по факту, она привезла в город к брату своего единственного сына, все было распрекрасно, но тут явился Эол, и брат такой: ну, либо вы оба тут остаетесь, либо вам обоим капец. Потому что, если с Эолом все понятно, он ему номинальная родня через жену и вообще ясно какого нрава, но Маэглин-то ему родной племянник. По мне вот странно, что Арэдэль ему при этом не зазвездила))) Ее-то он выпустил в свое время, хоть и со скрипом, а тут вот просто заход с козырей)))
-
-
23.09.2019 в 17:03Вот то-то и оно, что не говорить можно по-разному. Тут они не говорили вообще никому и отрицали очевидное, что не по дебрям шатались. А если бы Фингон знал, чего бы ему весточку не передать?
Они могли также вести себя так, чтобы их не связывали с Гондолином, например, прикидываться бродячими синдар и бродить везде. А Финголфину открывать свое инкогнито, он-то точно их не выдаст случайно.
Ну так от врагов никто не застрахован, даже самые умелые разведчики и даже Финголфин и Фингон.
Ну, как бы в это время у Моргота уже и не осталось других целей, кроме Гондолина, который он усиленно ищет. Так что я бы не сказала, что совсем ничего не поменялось.
Гавани и Дориат остались. Еще феаноринги, которых хороши бы найти. А уж в окрестностях Гондолина не особо что-то поменялось - и так все захвачено врагом.
Хотя в фиках часто всплывает первый, в котором Маэглин становится лучше, без смс и регистрации, как говорится.
Вот что-то я никак не могу понять, почему Маэглин так становится лучше. Получил отказ и все равно сделал или сделал втихую, зная, что запрещено - всяко неправ.
-
-
23.09.2019 в 18:58Гэллиан, так Арэдель с Маэглином и пришли, чтобы остаться. Тогда Маэглин уж точно никуда уходить не хотел, и это было ясно. И Тургон вовсе не пытался запугать сестру или племянника, он пытался Эолу вправить мозги. Но фокус не удался.
И опять же, про ее выпустил, а их не выпускает. Ее он знает и ей доверяет, и если он не хотел ее отпускать, то не из-за тайны города, а из-за нежелания, чтобы она подвергала себя опасности, но при всем своем нежелании он ее отпустил. Эол дело другое. Он реально может быть опасен для города с его патологической ненавистью к нолдор.
Тут они не говорили вообще никому и отрицали очевидное, что не по дебрям шатались. А если бы Фингон знал, чего бы ему весточку не передать?
Narwen Elenrel, зачем передавать ему весточку с парой пацанов, у которых и так странная история и которым обеспечено повышенное внимание, если можно с разведчиком, которого ни в чем не заподозрят, передать?
Ну так от врагов никто не застрахован, даже самые умелые разведчики и даже Финголфин и Фингон.
Но до Маэглина Моргот ни от кого ничего не узнал. Либо им везло и они не попадались, либо, если попадались, не рассказывали... либо, опять же, им удавалось скрыть, что из Гондолина. И махали они где-нибудь в шахтах киркой, толком не
запытанныедопрошенные.Гавани и Дориат остались. Еще феаноринги, которых хороши бы найти. А уж в окрестностях Гондолина не особо что-то поменялось - и так все захвачено врагом.
Гавани Эглорест и Бритомбар пали в 473 году, Нарготронд - в 495, Дориат пал в 506, Маэглин попал в плен в 509. Феаноринги Моргота в то время как мишень не интересовали, он с интересом ждал, что еще они помогут ему разнести. Скорее всего, по этой же причине он не трогал сам и беженцев из Дориата, ждал пока придут Феаноринги и сделают за него грязную работу.
Из нераздолбанных реальных эльфийских королевств остался только Гондолин. И Моргот его искал. Опять же, пока копала, я наткнулась на инфу, что слуги Моргота просто толпами рыскали вокруг Гондолина, и Тургон все увеличивал и увеличивал стражу, а вот после предательства Маэглина Моргот часть соглядатаев отозвал, и Тургон (как же он лохонулся!) подумал, что Враг отступил, и уменьшил стражу.
Вот что-то я никак не могу понять, почему Маэглин так становится лучше. Получил отказ и все равно сделал или сделал втихую, зная, что запрещено - всяко неправ.
Ну, если он просил позволения, значит у него была вменяемая причина выходить наружу, а невменяемый Тургон ему отказал, а причина была очень серьезной и от нее зависело выживание всего города, и Маэглин самоотверженно поперся без охраны, и попал в плен, и это все невменяемый Тургон виноват.