Про Сильвирина и странные сны

[elenrel]

Обещанный кусок. Получился небольшим и немного странным, но уж как вышло...)))
Блохи пока не ловлены, скоро отловлю.

Утром Сильвирин проснулся белее мела. Увидев это, Айглен присвистнул и тут же подозвал эльфа разобраться. Вид у парня был настолько паршивый, что Фаэлос сначала быстро задрал на нем рубашку и только потом, убедившись, что шов не разошелся, и причина недуга явно не в ране, стал разговаривать. Да хадоринг и сам не пытался ничего сказать, только смотрел вокруг себя безумными, белыми от ужаса газами.
- Да ничего с ним нет, но он чуть от страха не помер, - констатировал синда.
- Пффф, и все?! - удивился предводитель маленького отряда повстанцев, который такой впечатлительности от пусть самого молодого, но уже вполне опытного бойца, совсем не ожидал. Сильвирин был слегка "не от мира сего" - что с него взять, в детстве общался с остроухими, да еще ему сказали, что их него мог бы выйти мудрый. А уж после того, как он женился на бывшей "черной", стал вообще сам не свой. Но трусом он никогда не был - даже наоборот, парня, особенно, когда он был совсем еще юн, нередко приходилось тормозить, чтобы не лез на рожон, когда не надо.

(Читать)

- Я тебе сказал, как есть, - Фаэлос пожал плечами. - Это испуг, только и всего.
- Айолли... то есть Лотти. Она в Ангбанде и скоро умрет. Если уже не умерла, - сбивчиво, проглатывая слова, проговорил Сильвирин. - Я... я видел.
- Сон тебе привиделся, дурень! - снова фыркнул командир. - Все с твоей ненаглядной нормально.
- Нет, я же знаю... - он пытался объяснить, но не знал, как. Говорили довольно громко, и на звук голосов стали просыпаться остальные. - Мы с ней... ну в общем, мы связаны как-то, и я чувствую, что с ней.
Айглен недовольно скривился, но Фаэлос, кажется, начал его понимать. Видя в глазах эльфа желание помочь и разобраться, парень продолжил:
- И теперь я увидел ее очень четко. Она в Ангбанде, и она умирает.
- Ну допустим, - вмешался Мардил, который уже сел на своем соломенном матрасе и внимательно слушал разговор, - а дальше-то что делать будешь?
Сильвирин промолчал, но ответ читался на его лице более, чем явственно.
- Мне тоже интересно - что? - добавил Айглен.
- Ничего, - с мрачным видом отмахнулся парень. - Забудьте. Просто сон был дурной, а я спросонья бред всякий нес.
Айглен кивнул, хотя в действительности ни на гран ему не поверил.

А следующей ночью он на всякий случай не спал вместе с дежурным, но сидел не на вором этаже, а у выхода. Там-то он и перегородил дорогу Сильвирину. Молодой хадоринг был опоясан мечом, а за спиной нес лук и мешок с припасами.
- Далеко собрался? - с усмешкой спросил командир, выходя из тени.
- Ты сам знаешь, куда я собрался, - Сильвирин опустил голову, но потом совладал с собой и твердо посмотрела Айглену в глаза. - Не хочешь отпускать, так убей меня на месте, но иначе я не могу.
- Не могу-не могу, - передразнил его старший товарищ. - сны ему страшные снятся... а вроде на нежную деву не похож был!
- Айглен! - вспылил парень. - Я просто, мать твою, знаю, что она в Ангбанде! Я что, должен сидеть на заднице ровно и не рыпаться?!
Айглен на это вспылил и так отвесил "страдальцу" в скулу, что тот аж осел. Но тут же попытался подняться, хотя давать сдачи и не думал.
- Если кано Иримэ ее не уберегла, то куда уж тебе, - резонно заметил командир. - И где ты ее искать будешь? Прямо вот так в Железную Темницу сунешься? Ты за ярна Берена никак не сойдешь, а уж тем более за Владыку Фингона, герой хренов.
- Да плевать я хотел, за кого сойду, за кого нет! - Сильвирин уже кричал. - Если я не попытаюсь, ее там убьют! Снова попытаются скормить какой-нибудь твари, и на этот раз вытащить ее будет некому.
- А ты, конечно, самому Морготу в рыло дашь и свою ненаглядную отберешь, - Айглен, напротив, был сейчас совершенно спокоен и смотрел на своего товарища как на полного идиота.
- Я попытаюсь, - упрямо повторил хитлумец.
Дальнейшие объяснения ни к чему привести не могли, но и последовавшая сразу же борьба вышла недолгой. Никто из участников не опустился до того, чтобы хвататься за оружие, противники были равны по силе, но у Айглена было куда больше опыта и умений. К тому же, возня разбудила остальных, и вскоре несколько помятый Сильвирин уже сидел у вновь разожженного огня в очаге, без оружия и вещей и под тщательным надзором. Командир вместе с Фаэлосом дружно решили, что парень не в себе, да и остальные в один голос им вторили. Только маленькая Хисиэль смотрела на все это большими испуганными глазами и молчала.
В довершение всего синда заставил Сильвирина выпить какой-то отвар, и тот вскоре заснул, как убитый.

После этого парень больше недели вел себя как обычно, но однажды вечером попросил Айглена и Фаэлоса выйти с ним из крепости и поговорить. Они уселись на каменных ступенях, через трещины в которых кое-где пробивались трава и вьюнок, Сильвирин (к этому разговору он явно готовился) передвинул на на середину стоявший рядом с ним кувшин вастакского вина и начал:
- Мне... в общем, мне правда стыдно, что я пытался смотаться в Ангбанд. Мне на следующий день приснилась Лотти, и с ней все было хорошо. А потом еще раз и еще...
Айглен криво улыбнулся, и его отношение ко всей этой чепухе было понятно безо всяких слов, но перебивать он не стал. Эльф тоже молчал, и взгляд его был совершенно непроницаемым.
- Только вот я каждый раз во сне брожу по Ангбанду! Мы иногда разговариваем с Лотти, а вчера я... кажется, я почувствовал какую-то опасность и стал трясти ее, чтобы она проснулась. Ну, то есть мне снилось, что я ее трясу и потом она растаяла у меня в руках, словно туман - значит, проснулась. Надеюсь, у них там все обошлось... Но дело-то в другом. Я понимаю, что она идет вместе с Иримэ на юг, и от Ангбанда она все дальше, но я вижу ее именно там. А она говорила, что связано с этой их проклятой крепостью. Ну и я теперь чувствую связь с Лотти, и, получается... не только с ней, - последние слова дались Сильвирину нелегко, и он произнес их тихо, глядя в землю.
Фаэлос скривился, а Айглен присвистнул и хлебнул вина прямо из кувшина - благо, горлышко вастаки обычно делали узким.
- А ты видишь что-то подобное? - спросил он у эльфа.
- Айглен, я не мудрый и не целитель, чтобы так хорошо понимать, что случилось с его фэа, - ответил синда. - Я знаю травы и могу хорошо зашить рану, но в таких вещах от меня мало пользы.
Медленно кивнув, чтобы показать, что услышал, командир перевел взгляд на молодого хитлумца.
- Надеюсь, ты понимаешь, что от этой дряни в твоей голове нужно избавиться?
- Не понимал бы - слова вам не сказал, - усмехнулся тот.
- Я знаю один способ, - тихо проговорил Фаэлос, тоже потянувшись за вином. - Но мне нужно будет отлучиться на несколько дней - к развалинам Барад-Эйтель, собрать ацелас.
- Это точно поможет? - нетерпеливо спросил Сильвирин.
- Это не оборвет связь, но даст временный эффект. Ангбанд ты больше видеть не будешь.

Пока эльф отсутствовал, Сильвирин все так же каждую ночь бродил по темным коридорам. В них была своя, особая красота, но оценить ее он не мог. Слишком уж жуткими были зеркала, показывающими что угодно, только не отражение того, кто в них смотрится, слишком запутанными мрачные переходы. Слишком легко заплутать и пропасть навсегда, когда по коридору, конец которого виден в нескольких десятках шагов, можно идти многие часы, а тот, который уводит дажеко во мрак - преодолеть за считанные секунды. Слишком неестественными были появляющиеся будто из ниоткуда ответвления и боковые ходы, которых он, подходя. еще не замечал. Слишком давили стены, слишком тяжело было дышать пропитанным Тьмой воздухом. Он ненавидел это место и, по правде говоря, боялся его. Ему требовались все душевные силы и все самообладание, чтобы не поддаться панике и не убежать с диким криком куда глаза глядят. Но здесь, в этом средоточии Тьмы и искаженного, неестественного ужаса, его ждала Айолли. Только здесь они могли видеться, и Сильвирин был рад этим встречам, несмотря на кошмар, который ему приходилось переживать каждый раз. Он видел его каждую ночь, но к такому невозможно привыкнуть, и ему каждую ночь было так же жутко, как впервые. Он понимал, что эти видения не принесут ему пользы, только могут утащить его сознания во мрак, откуда ему не выбраться, но слишком переживал за свою новоиспеченную жену, чтобы по-настоящему, искренне, желать исцелиться. Хитлумец ненавидел себя за слабость и каждый день убеждал себя, что так будет лучше для всех. Они с Айолли... нет, с Ломэлоттэ - одно целое, и проклятый Ангбанд здесь ни при чем.
А потом вернулся Фаэлос. Он вскипятил воду и кинул в нее несколько еще свежих ярко-зеленых листьев. По маленьком залу полуразрушенной крепости разлился прекрасный и чистый аромат горной свежести. Синда не обманул, и каждый раз, когда он заваривал королевский лист, Сильвирину не снился Ангбанд. Он больше не видел Айолли, но верил, что это лишь временно. Его жена будет жить в Гаванях и станет Мудрой. И обязательно найдет другой способ.