Зарисовка по Вахе

[elenrel]

Предупреждение! Безумие, море крови, много трупов, намеки на расчлененку. Если вы такое не любите - лучше не ходите под море.
Кстати, кто разбирается, помогите мне определиться: это R или все-таки NC?

Месть и кровь.

Когда все молились, она повторяла имена. Алан, Клайд, Эмма, Нейтан, Ларс... Половина отделения. Три дня назад у нее была половина отделения. Три дня назад начался ад. Они пришли сюда незваными. Они пришли сюда только убивать. Была ли у них иная цель, кроме как пролить побольше крови и дать выход своей безумной ярости? Наверное, нет. Во всяком случае, капрал Рейна Эрхарт никогда этого не узнает.

(Читать.)

Первой линии укреплений больше не существовало. Ад поглотил ее. Впереди бежали берсерки в алой силовой броне - или она была алой от крови, которая ее покрывала? Они размахивали цепными топорами и мечами размером с человека, их шлемы были украшены рогами и нечестивыми символами, на которые было больно смотреть. Но если смотреть слишком долго, они врезались в память, словно выжженные каленым железом. Их теперь невозможно забыть или выкинуть из головы. Алая руна, похожая на стилизованный цепной топор, теперь навечно отпечатана в ее мозгу, и стоит только закрыть глаза и попробовать забыться...
Некоторые были без шлемов, и это казалось еще страшнее. Нормальному человеку нельзя смотреть им в глаза, нельзя видеть эту глубину безумия. Их ярость была абсолютной, невозможной, всепоглощающей. Кровь и черепа. Только черепа и кровь. Больше они ничего не желали. Не способны были желать. Рейна не хотела видеть всего этого, но она видела. И теперь никогда не забудет. Так же, как не забудет, как разваливается на части человеческое тело, и как влажный звук раздираемой плоти накладывается на визг цепного оружия, как человек может в одно мгновение превратиться даже не в куски мяса, а в облако из крови, ошметков внутренностей и осколков костей.
Вслед за берсерками бежали толпы вопящих культистов, но им уж мало что осталось. Это была бойня. Если есть на свете воплощение абсолютного уничтожения, то оно выглядит так. У Императора есть Его ангелы - Астартес. Но у Хаоса тоже есть свои ангелы, и это самая страшная истина из всех возможных. Истина, которую человеку лучше не знать. И Рейна отдала бы все на свете, чтобы забыть, не помнить, да хоть сойти с ума и перестать осознавать реальность, но истина горела в ее мозгу, истина разливалась озером крови, истина была теперь с ней, и она никогда не исчезнет. Так же, как имена погибших никогда не сотрутся из ее памяти. Имена погибших стали ее молитвой. Алан, Клайд, Эмма, Нейтан, Ларс... Половина отделения. Рейна хотела отомстить. Рейна тоже хотела крови.
Благословением Императора или просто благодаря причуде судьбы, этот блиндаж не заметили. Ревущие и сметающие все на своем пути орды просто прокатились мимо - нести ад на вторую линию укреплений. Уже два с половиной дня здесь было тихо, только невыносимо пахло смертью и кровью. Запах крови забивался в ноздри, запах крови постоянно напоминал о себе, маячил где-то на краю сознания. Не только запах... какое-то неуловимое ощущение, шепот на грани слышимости, непрошенная мысль, бред воспаленного и истерзанного сознания. Кровь. Кровь и смерть. Отомстить за погибших. Враг пролил достаточно крови, он заслуживает мести. Алан, Клайд, Эмма, Нейтан, Ларс... За каждого из них враг должен заплатить кровавую цену. Кровь, кровь, кровь...
Кроме нее в блиндаже было еще восемь выживших. Они тряслись от страха и непрестанно молились. Они надеялись, что захватчики просто уйдут, утолив свою жажду крови, и оставят их в покое. Рейна знала, что жажда крови не знает предела. Они не остановятся, пока не сложат к трону своего жестокого бога череп каждого живущего на этой планете. Рейна знала, что они вернутся, и тогда не выживет никто. Ее товарищи молились в надежде, что Император поможет. Но Рейна знала, что нет такой силы, которая избавит их от смерти. Она повторяла имена, и это было ее молитвой. Алан, Клайд, Эмма, Нейтан, Ларс... Перед смертью она отомстит. Кровь за кровь.
Ее товарищи по несчастью мало разговаривали с ней. Кажется, они считали, что она не в себе. Она не стремилась сблизиться с ними, она не знала их имен. Зачем, если есть другие имена, ее молитва, символ ее мести? Новые соратники были слишком слабыми, они думали только о спасении своих жалких жизней, они не хотели мести.
Трое суток прошло с того момента, как начался ад. Два с половиной дня они сидели в душном блиндаже, вдыхая запах крови и смерти. Два с половиной дня Рейна слушала бесполезные молитвы трусов. Два с половиной дня она молилась о возможности пролить кровь. Два с половиной дня она повторяла имена.
И наконец ад вернулся. Со стороны заваленного входа в блиндаж послышались могучие удары. Укреплению осталось держаться недолго. Восемь гвардейцев сгрудились у противоположной стены, шепча глупые просьбы Богу-Имератору. Их страх был отвратителен. Судя по вони, кто-то из них опорожнил кишечник прямо под себя. Рейна встала ближе к заблокированной двери, выставив перед собой болт-пистолет. В магазине верного оружия оставался только один заряд. Только одна возможность пролить кровь, только одна оборванная жизнь.
Спустя еще секунду гигант в алой броне ворвался внутрь. Он ревел что-то нечленораздельное низким, трубным голосом, лицо его было искажено гримасой всепоглощающей ярости. В глазах его отражалось безумие, настолько глубокое а абсолютное, что оно выходило за рамки обычных человеческих слов и обычных человеческих понятий. Рейна не отвела взгляд. Рейна не дрогнувшей рукой нажала на спуск. Болт вошел точно в глазницу и через мягкое и податливое глазное вещество проник прямиком в мозг, где раскрылся и взорвался. Струи крови вперемешку с перемолотым в жидкую кашу мозгом брызнули изо рта, глаз и ушей космодесантника. Еще некоторое время тело продолжало свой бег, так что Рейна едва успела отскочить в сторону, и наконец рухнуло прямо под ноги сгрудившимся у стены гвардейцам.
Кровь растеклась по полу темной лужей, и в этой крови Рейна видела лик божества. Она оказалась достаточно смелой, отчаянной и яростной, чтобы заглянуть в бездну, и эта бездна была до краев полна горячей, дымящейся крови. Божество смотрело на Рейну с одобрением. Божество принимало ее, божество слышало ее молитвы. Алан, Клайд, Эмма, Нейтан, Ларс... Имена больше не имели значения. Только кровь и смерть теперь были нужны ей. И жестокому божеству, одарившему ее своим вниманием.
Рейна наклонилась и подняла огромный цепной топор убитого Астартес. Как ни странно, она не почувствовала тяжести. Мышцы ее сделались крепче адамантия, а по жилам вместо крови тек жидкий огонь. Чистая, абсолютная ярость захлестнула ее. Эрхарт посмотрела на своих невольных товарищей, все еще потрясенно разглядывавших поверженного врага. Их было восемь. Восемь. Священное число.

Сжимая еще дымящийся от крови топор, Рейна выбралась из блиндажа. Божество приняло ее жертву. Оно хотело только одного - крови и смертей для своей славы. Рейна тоже хотела крови.
Снаружи, в перепаханном и почти полностью осыпавшемся окопе, среди множества трупов и остовов перекореженной техники, толпились враги. Цепное лезвие пело, разрубая плоть культистов, кровь заливала форму и броню Рейны, теплыми брызгами попадала на лицо. Может быть, и это из-за нее весь мир виделся словно в красном тумане, а может быть, боевое безумие стерло все краски, оставив только одну, самую главную. Помимо ярости пришло чувство мрачного торжества. Месть свершалась. Даже больше чем месть - полное и безжалостное уничтожение. И вместе с ней торжествовало божество.
Рейна воздела топор к алым небесам.
- Кровь для Кровавого Бога!

Я вдохновлялась вот этой картинкой:

(кликабельно)